Читать книгу "Кровавая весна  - Дем Михайлов"

— Та-а-ак… — протянул я.

Я знал, что гномы построили храм своему божеству, но не предполагал, что дойдет до подобного.

А ведь обязан был предположить! Если уж Создатель дарует такую силу священникам, то и Отец гномов явно не просто мифологическая фигура, которой они преклоняются по слепой привычке. Проморгал я этот момент! Лопух! Ведь знал же, насколько разумны и рачительны гномы, знал, насколько прагматичен этот народец! Не стали бы они заниматься просто украшательством, не стали бы возводить алтари просто так, равно как и рвать глотки, распевая бесполезные молитвы…

— Не хочу лезть в вашу веру… — задумчиво произнес я. — Но если под землю вторгнется нежить?

— За все время, что ведутся летописи нашего народа, никогда не было упоминания об успешности такой попытки, — тихо произнес Койн. — Никогда. И никогда по земле этой не ходил мертвяк гном, аль еще какая тварь, созданная из костей его, друг Корис. Никогда такого не было и никогда не будет. Ибо Отец наш не допустит, чтобы по земле ходили трупы детей его. Вмиг упокоит.

«А Создатель, значит, допускает?» — мелькнуло у меня богохульственно в голове.

Но я и правда не видел еще мертвяков, созданных из гномьих тел.

— Мы не умеем уничтожать нежить одним словом, как делают ваши священники, — продолжал гном, — зато способны попросить добрый камень помочь. Надо будет — он сомкнется. Надо — отворится по одному слову. Эх, если бы храм чуть подольше постоял! Молод еще алтарь наш… Именно по этой причине, друг Корис, еще никогда люди, столь жадные до гномьих сокровищ, не смогли покорить ни один из наших древних подземных городов. Ибо там, где коридоры появляются и исчезают по слову гномов, человеку никогда не найти путь.

— Или выход, — пробормотал я. — Хм, опасный вы народ, Койн!

Флегматично пожав плечами, Койн с чувством собственного достоинства пробурчал:

— А нечего лезть, куда не просят! Торговать — торгуем!

Сказал, как отрезал… сразу дал понять границы дозволенного.

— Опустим подробности древних времен, — попросил я. — Вернемся к делам нашим скорбным. Так что случится, если нежить вторгнется в подземный коридор, ведущий к озеру и вашему поселению? Остановите нежить? Поможет Отец гномам?

— Храм слишком молод, — повторил гном, сокрушенно чеша в затылке. — Но Раймену рассыпать… это как в лицо Отцу нашему плюнуть, друг Корис. Нельзя!

— Не было печали! — зло прорычал я. — Завтра еще пираты чего-нибудь учудят! Богу попутных ветров молиться начнут! А потом островитяне еще кому-нибудь… проклятье!

— Нежить не пропустим, — глядя мне в глаза, пообещал гном. — Обрушим проход прямо на головы врагов. Если дверь можно закрыть без вмешательства богов, то лучше не лениться, а поднять свою задницу и взять кирку в руки! Ежели без помощи Отца, аль Создателя, всего один проход оборонить и закрыть не сумеем, то нужна ли такая жизнь? И стоит ли она защиты богов?..

— Я понял твою мысль, — со вздохом кивнул я. — Ладно! Передай Стефию, что я отменяю свой приказ. Под скалой обойдемся без молотого цветка Раймены.

— Мудрое решение, друг Корис!

— Надеюсь, что так, — я в свою очередь заглянул в глаза гнома. — Я очень на это надеюсь, Койн.

— Мы не подведем! Чужакам не место среди камня. Да и кто сказал, что они преодолеют стену? Кто сказал, что во двор их пустим?

— Мы и не пустим, — усмехнулся я. — Вот только победа ценой потери многих жизней — это не победа, Койн. Только не в Диких Землях. Уповай на лучшее, а готовься к худшему! По этой поговорке я жил и дальше жить буду. И вас заставлю! Иди уж…

Задумчиво хрюкнув на прощание, Койн вновь заторопился к ведущей во двор лестнице, а я зло уставился на дрожащую фигурку Аллариссы:

— Я кому сказал идти в тепло?!

— Я записывала!

— Иди и записывай не мои речи, а… о! А это мысль! Алларисса, у меня сейчас нет времени этим заниматься, а вот тебя попрошу. Гоблины ведь ничего не забывают. Вот пусть и рассказывают тебе, а ты записывай.

— Что именно?

— Все, что расскажут. Начиная от гоблинских сказок и кончая историей. Как наберется несколько листов — дай мне, я прочту.

— И сказки тоже?

— И сказки тоже прочту, — абсолютно серьезно кивнул я. — Все прочту.

— У меня почти не осталось бумаги, — пожаловалась девушка.

— Я постараюсь что-нибудь придумать, — со вздохом пообещал я. Хотя откуда мне взять бумагу?

— А в твоей книге ведь есть еще чистые листы? — задала Алларисса каверзный вопрос с намеком.

— Только что вспомнил! — делано обрадованно воскликнул я. — Мне срочно и надолго нужно магическое самописное перо! Эй! Стой! Ты куда рванула?!

— В тепло! К гоблинам! — звонко донеслось уже от лестницы. — Фи! Жадина!

— Вот так и живем, — прокряхтел я, поймав смешливый взгляд проходящего мимо стражника.

— Женились бы ужо, господин! — не преминул сказать он то, от чего я скривился, будто раскусив кислую ягоду. — Когда оттаете! — поспешно добавил парень-страж, разведя руками.

— Платит вам Рикар, что ли, — прорычал я, шагая к платформе подъемника. — Тьфу!

За моей спиной послышался звук подзатыльника и наставительный голос более старшего стражника:

— Молод еще советы господину давать! У-у-у, склирс желторотый!

— Да я же как лучше…

— Ты в ущелье смотри! Распустились…

В разговор стражников вмешался дробный топот коротких ног и звяканье инструментов. По лестнице взбирались коротышки гномы. Аврал начался. Поселение спешно готовилось к обороне, латая последние дыры в защите и стараясь предусмотреть любой вариант событий.

Прикоснувшись к холодному граниту скалы железной перчаткой, я вновь вспомнил слова Койна о Каменном Отце, боге гномов…

В свое время отец Флатис и Рикара называл язычником, выходцем из каких-то дремучих лесов, где священников до сих пор называют друидами. А ведь священников ни за что не станут называть друидами… это какой-то пережиток прошлого, когда жители лесов возносили молитвы кому-то, но уж точно не Создателю Милостивому.

Не было печали… впрочем, почему печали?

В любом случае надо будет расспросить Койна поподробней. Когда появится время.

У шурдов вырвался панический вой, когда заснеженные кусты будто взорвались и из-за них выбрался кошмарный костяной паук огромных размеров. Киртрассы… любимые детки нашли своего отца, явились на его призыв.

Закутанный в белоснежный плащ Тарис тихо рассмеялся, глядя, как киртрасса направляется прямо к нему, походя сбив с ног нерасторопного гоблина, отбросив тщедушную фигурку в сторону и мимоходом распоров ему кожу. На снег плеснуло кровью, воющий гоблин закатался на земле, зажимая распоротую руку.